(Современная послерождественская сказка)
Газета "АТВ", 28 января 2011 года
Собрались как-то пенсионеры на набережной, аккурат напротив вождя всех обездоленных земли, и заспорили: у кого в нашем Отечестве жизнь тяжелее. Бывший колхозник говорит: «У меня! У меня самая что ни наесть мерзопакостная жизнь. Всю жизнь косил, молотил, пахал, а что напахал?.. Копейки и грыжу! Вот еще мозоли», - и он протянул к собеседникам свои скрюченные от непосильного труда пальцы. «Я ими даже ложку ко рту поднести уже не могу. Житья мне больше нету!»
А сосед ему в унисон: «Мне хреновее всех. Мне! Годы я провел под землей, добывая уголь для страны! А что нарыл для себя? Да у меня слюна во рту до сих пор черная и крошки угольные в легких, и между зубами никак не выковыряю. Их столько, что хату можно протопить. А пенсии только на активированный уголь хватает».
К спорящим подошел пожилой учитель-интеллигент, преподававший много лет в школе. «Да что, колхозник, да ты, шахтер, понимаете в нужде? Пенсию им малую дают! Да так, как вы живете - это просто мечта несбыточная! Это, так сказать, сказка! Это - коммунизм в высшей его стадии, о котором мечтал Ильич, - и он жестом указал на рядом стоящий памятник Ленину, почему-то повернутый спиной к своему отечеству. - «Мы, педагогические работники, если даже и получали зарплату, так ничего на нее не могли купить! Ты, шахтер, оставшимся в своем теле углем можешь топить дом хоть круглый год, а у нас даже газеты на растопку нет!»
Ступил вперед старый санитар, видно, неустанный и непримиримый враг медицинскому спирту, и дрожащим голосом слово молвил: «Да у вас, уважаемые, не жизнь - просто пансион какой-то! Вот побыли бы вы медиками хоть немного, да потаскали бы этих самых ваших рук, зубов да кишок - тогда бы поняли, где раки зимуют и почем анальгин и бутылка спирта. У нас совсем: что зарплата, что пенсия – мизер! Спасибо добрым людям…»
Тут в спор встрял проходивший мимо военный, видно, из приезжих. И как затрубит зычным голосом: «Эх! И не стыдно вам? Вы, живущие на юге в тепле и неге, почитай в роскоши, вкушающие все радости курортной жизни! Вы, пользующиеся даром всеми прелестями благодатной природы! Вы - ретрограды, маргиналы и эпикурейцы! Да вы хоть бы разок пожили в моих условиях, на Крайнем Севере. Когда носа из дома нельзя высунуть, так как кругом минус пятьдесят, а иногда с хвостиком даже».
Тут его перебил новый собеседник. «Братья и сестры! Да что вы в самом деле знаете за жизнь?», - сказал подошедший мужчина в странной ковбойской шляпе и с длинными, как у священника, волосами. Нарочито изысканные манеры выдавали в нем интеллигентного человека, а употребляемые в речи выдержки из святого писания - начитанного собеседника. – «Испытать истинные тяготы жизни можно, только служа Господу Богу, Всевышнему нашему и народу. И нет больше чести, чем положить жизнь за други своя. Ни в какие сравнения с вашими телесными муками не идут мои муки душевные. Боль за судьбу нашей многострадальной Родины-матери и ее многострадального народа гложет мое сердце денно и нощно. А боль за наши православные храмы и веру просто не могу высказать. Кайтесь. Кайтесь, пока не поздно!» - И, подняв указательный палец, он ткнул им куда-то вверх, в небо, затем почти шепотом произнес: «Главная жизнь там, там и ответ держать!»
Тут он не выдержал и всплакнул. Окружающие его как-то в раз притихли, и некоторые тоже прослезились.
Мирон Веклюк.
|
