Главная » 2009 » Май » 8 » ГАЗЕТА №36, 6 мая 2009 года
11:56 ГАЗЕТА №36, 6 мая 2009 года |
ВОСПОМИНАНИЯ О ДНЯХ МИНУВШИХ
СЛОВО О ДРУГЕ
Давно нет весточки от друга. Жив ли старый фронтовой товарищ, собрат по оружию, чернорабочий войны, ковавший ратным трудом Великую Победу во спасение любимой Родины, во славу России? Все дальше и дальше в историю уходят годы героического времени. Все реже и реже строй фронтовиков - железных гвардейцев Советской Армии. Сколько нас, живущих сегодня? Сколько нас останется завтра? Нет ответа…
Близится очередная годовщина дня, когда над поверженным логовом немецкого фашизма - рейхстагом полыхнуло красное знамя Победы!
Как шли мы к нашей победе, какими мы были?
Отгремели раскаты войны, оружие наше стоит в пирамидах, но мы не забываем тех, кто отдал свою жизнь за Родину. Я решил показать беззаветную преданность Отечеству русского солдата, моего собрата по оружию и духу, только на одном примере.
Есть у меня друг детства – Тимофей Тимофеевич Храмов. Еще мальчишкой подружился Тимоша с трудом, и где бы он ни работал, чтобы ни делал – все в его руках кипело. Но внезапно созидательный труд был прерван вероломной войной. Не колеблясь, молодой рабочий парень добровольцем ушел на фронт. Куда только не заносила его солдатская судьба! Дрался Тимофей с фашистами на реке Пселл под Великим Луками, гнал немцев с Советской Украины, освобождал города братской Польши. И никогда и нигде не посрамил Тимофей Храмов чести русского солдата. Много пережито, много видано, кое-что стирается в памяти, забывается. Но то, что было пережито в январе сорок пятого, бережно хранит в своем сердце солдат.
…Ломая сопротивление фашистов, сто семнадцатая дивизия, в составе которой дрался младший сержант Храмов, ворвалась в логово немецкой военщины – Восточную Пруссию.
Январские морозы мелкой изморозью гонят с Балтики тяжелые темные облака. Днем и ночью идут кровопролитные бои. Фашисты любой ценой стараются отразить удары семьсот семнадцатого полка.
Несколько дней полк ведет упорные бои за деревню Пинава. Впереди город Эльби - опорный пункт немцев, ворота к Кенигсбергу. Несколько суток несмыкающий глаз, едва держащийся на ногах, заросший и усталый командир полка полковник Пруцаков пришел на КП. Он нервно расстегнул ворот гимнастерки, устало опустился на снарядный ящик, заменивший походный стул. Начальник штаба капитан Супонин и начальник разведки доложили о передвижении противостоящих сил противника, который сосредоточивал свои резервы в районе села Пинава. По приказу Пруцакова на КП собрались командиры подразделений. Начальник штаба детально изложил задачи, стоящие пред каждым подразделением в отдельности.
Вслушиваясь в отдаваемые приказы и распоряжения, стоящий на часах у полкового знамени младший сержант Храмов еще крепче сжимал в руках автомат. Когда блиндаж опустел, командир полка обратился к нему:
- Ну, как думаешь, сержант, возьмем Пинаву?
- Возьмем, товарищ командир, - коротко ответил часовой.
А за стенами блиндажа свинцовой тяжестью на землю опустились сумерки. То тут, то там, в стороне вражеской обороны ярко вспыхивали осветительные ракеты. Наступила томительная фронтовая тишина, полная чуткости и ожидания. Лишь изредка то те, то другие простреливали местность. Укрывшись в нишах, бойцы безмолвно попыхивали самокрутками.
А там, за бруствером, как бы притаившись, лежала неведомая чужая земля. Где-то там, на нейтралке, исходный рубеж для атаки. «Какая судьба ждет там каждого?» - думал Пруцаков.
Командир полка смотрит на часы, до начала наступления два часа. Знаменосцу – старшине Василию Лукину не лежалось, не сиделось. Нахлынувшие воспоминания нагоняли грусть. Он подошел к развернутому знамени, на котором при свете тусклых коптилок золотом отливала шитая роспись «Гвардейский семьсот семнадцатый стрелковый полк». Лукин вынул из кармана портативную щетку и стал бережно чистить бархатное полотнище.
Вдруг вздрогнула, закачалась земля. Все вокруг погрузилось в нескончаемый огненный шквал. Казалось, что небо засыпало землю огненным ливнем хвостатых комет – началась артиллерийская подготовка. С командного пункта уходили связные, унося приказ по батальонам: «В три сорок сосредоточиться и выйти на исходный рубеж накопления к атаке».
А артиллерийская канонада грозным набатом гудела, прижимая противника к земле. Вот в небе вспыхнули и рассыпались разноцветные пучки ракетного сигнала, извещая о начале атаки. Полковое знамя под охраной автоматчиков по узкому коридору окопов унесли в боевое охранение. Оттуда будет руководить боем командир полка.
Ошеломляющим эхом прокатилось русское «Ура!». Это поднялись в атаку бойцы семьсот семнадцатого полка. Не ожидая такого дерзкого броска, враг дрогнул. Цепи наступающих завязали бой в окопах, который длился до первых лучей солнца. Командир полка, лично командуя, ввел в бой свои резервы. Теперь полковое знамя одухотворяющим символом полощется на ветру в гуще наступающих бойцов, подкрепляя их мужество.
Сражение развернулось за овладение второй очередью глубокоэшелонированной обороны противника. Подбадривая и увлекая за собой, командир полка полковник Пруцаков с горсткой храбрецов бросился в самую гущу рукопашной схватки. Неся ощутимые потери, наступающие все же прорвали вражескую оборону и овладели деревней Пинава. Но бой не утихал. Теперь противник задержался на промежуточных рубежах и перешел от наступления к активной обороне.
Семьсот семнадцатый стрелковый полк нес тяжелые потери. Опомнившись, фашисты стали бросаться в контратаки. Юго-западнее Пинавы появились танки, которые разобщили действия подразделений Пруцакова.
В бою пал начальник штаба капитан Супонин. Разобщенные взводы и роты отдельными группами отходили к деревне, оказывая сопротивление. Вражеской пулей сражен знаменосец Василий Лукин, погиб полковник Пруцаков.
Теперь знамя полка находилось в руках Тимофея Храмова.
В горячке боя боец не заметил, что его с товарищами окружают немцы. Сняв знамя с древка, он спрятал его на груди. Товарищ по оружию приказал Храмову выходить из окружения. Обнаглевшие фашисты орали: «Рус, сдавайся!» Но верные Родине и присяге, как сказочные богатыри, советские воины бросались на врага. Только силы были неравны.
Три дня и три ночи, скрываясь от фашистов, блуждая по чужой земле, пробивался к своим Тимофей Тимофеевич, храня на груди святыню – опаленное боями воинское знамя. И какая была радость, когда бойцы увидели свое родное непобежденное знамя! На лицах солдат застыли скупые слезинки. Как сына обнял замполит Тимофея и растроганно поцеловал знамя.
…Отгремел победный салют в Берлине, рассеялись тучи войны над Балтикой. По-весеннему струились лучи солнца над седой гладью моря. Вот он, долгожданный день мира, увенчанный славой Победы. Теперь домой, истосковавшееся сердце зовет в родные места, истосковавшиеся руки тянутся к мирному труду. Грудь гвардейца-воина, победителя украшали орден Славы, медаль «За отвагу», «За взятие Кенигсберга». В нагрудном кармане гимнастерки хранились благодарности Главного командования за формирование рек Нарев и Дртуть, за штурм Мюльхаузена, Магдебурга и Млавы…
Григорий Горбунов, гвардии старшина, инвалид ВОВ.
|
|
Просмотров: 557 |
Добавил: atv
| Рейтинг: 0.0/0 |
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ] |
