| В Великую Отечественную нещадно мстил фашистам за погибшего на фронте сына и до последней капли крови мужественно сражался с коварным врагом за свободу и независимость своего Отечества…
Газета "АТВ" № 26, 31 марта 2010 года
Никто не забыт, ничто не забыто!
«…Обнимаю мою Мотю, маленькую пастушку…», - Матрена Ивановна Красник дочитывает мне последнюю строку отцовского письма - пожелтевшего фронтового треугольника. Нежно поглаживает его высохшими, трясущимися руками. Ей 78 лет. Слез нет, выплакала все за послевоенные годы. Только влажные уголки глаз выдают огромное горе, которое молотком стучит по нервам.
Первая похоронка пришла на брата Ивана, курсанта военного училища, который погиб через 15 дней после отправки на фронт - 31 июля 1942 года в жестоком бою под Ржевом. «Тогда мы со старшей сестрой Александрой, - вспоминает Матрена Ивановна, – с большим трудом вывели из обморочного состояния маму - Анну Степановну.
Отец с фронта прислал короткое письмо: «Крепитесь, родные мои. Целую, обнимаю, обязательно за Ваню фашистам отомщу!»
И он мстил. Мстил, когда насмерть стоял со своей батареей в Сталинграде у тракторного завода, где, будучи наводчиком орудия, подбил первый фашистский танк. Когда на Курской дуге, среди горящего металла, прямой наводкой сжег три фашистских «тигра». После боя под Бобруйском на орудийном щите появились еще 3 звездочки - память о подбитых танках врага.
Шёл 1944 год. Твердой поступью наши войска двигались на Запад. Бои шли на белорусской земле. Противник огрызался. Сбитый с выгодных рубежей, он контратаковал наши подразделения, пытался любой ценой возвратить утерянные позиции. С вражеской стороны через лес и поле был слышен нарастающий шум моторов. Немцы стягивали танковый кулак у деревни Кошели Бельского района Белостокской области. Старательно готовилась к бою и батарея истребительного противотанкового артполка, которой командовал старший лейтенант Орлов. Перед закатом жаркого июльского солнца командир собрал артиллеристов и поставил боевую задачу. Очередь дошла и до наводчика орудия сержанта Красника. Ему пришлось отвечать за себя и погибшего в последнем бою командира орудия старшего сержанта Осадчего.
«Ваше орудие будет на самом опасном рубеже. Его следует установить у дороги, - командир указал место рукой. - Очевидно, на этом участке танки врага попытаются прорваться к нам в тыл. Место опасное, но уверен, что с задачей вы справитесь!»
«Справимся, товарищ старший лейтенант», - честно ответил Иван Красник.
Расчет занялся оборудованием огневой позиции. Впереди, совсем рядом, проворно работали лопатами пехотинцы. В напряженном труде быстро прошла летняя ночь. В этой ночи нашлись минуты для душевного разговора с командиром батареи, с которым вместе воевали от Сталинграда. Говорили о семьях, вспомнили погибших товарищей. Шутили над собой за страх, который испытали в первые дни войны. Думали вслух об окончании войны, о той огромной мирной работе, которая предстоит после Победы.
Начало светать. Наступило утро 26 июля 1944 года. Сержант Красник еще раз проверил подъемный и поворотный механизмы, старательно протер стекло панорамы. Орудие было в идеальном порядке, готовым к бою. Передний край ожил. После огневого налёта противника его танки стали выползать из укрытий и разворачиваться в боевой порядок, 20 из них двинулись на батарею старшего лейтенанта Орлова.
«По местам! К бою!» - скомандовал сержант Красник. Замер у своего боевого поста замковой Северов, придвинул ближе к себе снаряды заряжающий Радченко, рядом с ним разместился снарядный. Вот и весь расчет. “Маловато», - подумал Иван.
Гул вражеских моторов нарастал. Пять танков отделились от остальных и устремились через поле к дороге, прямо на орудия Красника, рассчитывая прорваться в тыл наших подразделений. Первый танк уже был на дороге, набирал скорость. “По головному бронебойным - огонь!» - прозвучала уверенная команда Красника. Танк закружился на месте и загорелся. “Молодцы, хлопцы! Бьем по второму!» - воскликнул Иван. В этот момент разорвался рядом снаряд, Северов и Радченко упали замертво. Остались вдвоем: наводчик и снарядный. Они уничтожили еще один танк. Между орудием Красника и вражескими танками началась дуэль. Осколок сразил снарядного. Сержант остался один. Руки наводчика проворно вращали механизмы орудия, направляя перекресток панорамы на вражеский танк. Еще секунда и - привычный спуск. Но в этот момент орудие окутало огнем и дымом грохнувшего рядом взрыва. Крупным осколком Ивану оторвало левую руку. Сержант на миг поник головой. А потом, превозмогая страшную боль, одной рукой навел орудие и выстрелил. Загорелся третий танк. Как прощальный салют, позвучал выстрел наводчика. Он был точным, как всегда. Четыре танка пылали на дороге, а пятый, дав задний ход, трусливо уходил в свой тыл. Этот бой от начала до конца проходил на глазах у командира батареи старшего лейтенанта Орлова.
Когда враг отступил, товарищи отправили Ивана Красника в госпиталь, где он на следующий день, 27 июля 1944 года, умер от огромной потери крови.
За беспримерный героизм и мужество в бою сержанту Ивану Яковлевичу Краснику Указом Президиума Верховного Совета СССР от 25 сентября 1944 года было присвоено звание Героя Советского Союза - посмертно. Похоронили его в Польше, в деревне Бжозово, Стара-Белостохского воеводства.
Родился герой 20 января 1897 года в украинском селе Малая Александровка, Великоалександровского района, Херсонской области. С семьей переехал в Вологодскую область на заработки.
Работал в колхозе имени Чкалова Нюксенского района. У Ивана Яковлевича были золотые руки. Он был хорошим каменщиком, трактористом, выполнял столярные и кузнечные работы, но жили бедно. Время было такое.
«Однажды отец пришёл домой с козой, - вспоминает Матрёна Ивановна. - Так за работу с ним рассчитался селянин. Коза была чёрной. «Принимай, Мотя, расти», - передавая козу мне, сказал отец. Назвали мы её Мирзой. Она привела нам ещё пятерых козлят. Каждый раз, когда отец приходил с работы, он хвалил меня за ухоженное маленькое козье стадо. Наша семья была верующей. Все мы регулярно ходили в сельскую церковь.
Когда пришла повестка о призыве отца на войну, мама не смогла его проводить. С горя у неё отказали ноги. Мы с сестрой довели отца до берега реки, откуда он на плоту отправился в районный райвоенкомат. Мы долго махали ему платочками, плакали навзрыд, пока плот со стоящим на нём отцом не скрылся за поворотом реки».
«После войны, в 1946 году, - продолжала свой рассказ Матрёна Ивановна, - мы с мамой и сестрой переехали к дальним родственникам на Кубань, в станицу Новоджерелиевскую, а затем - в город Приморско-Ахтарск. Так Кубань стала для меня второй родиной. Где бы мы ни жили, нам всегда помогали окружающие люди.
Я, инвалид детства, не выдерживала физических нагрузок, часто болела, лежала в больнице. Убеждена в том, что на Кубани живут самые добрые и отзывчивые люди. Как только я чувствовала себя лучше, шла в церковь, помогала там как могла. И всегда в церковные праздники, дни гибели брата и отца, в День Победы ставила и ставлю свечи за упокой их душ и всех солдат, погибших в той страшной войне. Отец и брат в снах до сих пор приходят ко мне в гости. Отец берет меня, маленькую, на руки и спрашивает: «Как дела, моя пастушка?» Я его тоже спрашиваю: “Тату, а когда у тебя выросла левая рука?” А он отвечает: «Я её не терял, это тебе плохой сон приснился…»
Теперь помогать церкви нет сил и здоровья. Живу одна. Своей семьи у меня никогда не было. Одна радость у меня, кроме светлых снов, в которых я встречаюсь со своими родными, - это детвора, стайками бегущая в свою 18-ю школу. Моя квартира находится как раз напротив этой школы, по улице Островского. Не нарадуюсь школьниками, они такие ухоженные, веселые. Всегда слышу школьные звонки.
Сейчас жить можно, - с оптимизмом утверждает Матрёна Ивановна. - Не то, что в 90-е годы, в настоящее лихолетье. Я даже ироническое стихотворение сочинила про те годы, послушайте:
Жили на копейки - хватало на рубли.
Молоко баллонами с рынка мы несли.
А теперь за тысячи забыли его вкус.
Что будет с нами дальше, сказать я не берусь.
Кто этой бочке сможет сделать дно?!
Тому быть правителем от Бога суждено…
Пенсии по 3 месяца не получали! Слава Богу, что это время мы пережили, и оно в прошлом. На Кубани и в России есть сегодня настоящие правители от народа!»
Председатель совета ветеранов войны и труда района Станислав Георгиевич Косенко, в разговоре со мной, заметил: «Редко встретишь сегодня старушку такого оптимизма, скромности и доброты. Предложили ей сделать ремонт квартиры - категорически отказалась, сказав: «Есть более нуждающиеся. Пока я двигаюсь, пока меня проведывают служители церкви, соседи, мне больше ничего не надо».
Она не знает дорогу в военкомат, социальную защиту, совет ветеранов. За свою нелёгкую жизнь Матрёна Ивановна ни разу не писала заявлений, не использовала имя отца - Красника Ивана Яковлевича, Героя Советского Союза. Она глубоко убеждена, что так защищали Родину в ту страшную войну все солдаты, ушедшие на фронт. И она за них будет молиться до последнего дня своей жизни.
Виктор Чесноков, член Союза журналистов России, член районного совета ветеранов.
|
